Две модели пассивной солидарности в обязательствах

Несмотря на кажущееся единство конструкции пассивной солидарности в обязательстве, есть две ее модели, различие между которыми недостаточно акцентируется.

Первая модель, которую можно условно назвать «симметричной», характеризуется тем, что каждый из солидарных должников, хотя и отвечает перед кредитором солидарно с другими содолжниками, во внутренних отношениях между ними имеет «свою» часть долга³. Как следствие, при прекращении солидарного обязательства исполнением одного из должников размер его регрессных требований к другим содолжникам определяется суммой исполненного за вычетом доли (здесь и далее – курсив автора – Примеч. ред.), падающей на самого регрессанта (подп. 1 п. 2 ст. 325 ГК РФ).

Вторую модель можно, тоже условно, охарактеризовать как «асимметричную»: здесь происхождение солидарного долга связано с «материальным» интересом в обязательстве лишь одного из солидарных должников, тогда как участие другого является дополнительным.

Пример

Типичный пример такой структуры солидарного обязательства – поручительство⁴. Еще римские юристы⁵, хотя и признавали fideiussio солидарным обязательством, четко отграничивали ее от солидарности по симметричной модели, усматривая в fideiussio обязательство акцессорное, тогда как в остальных случаях – основное, и подчеркивая отсутствие в поручительстве такого характерного для других случаев солидарности элемента, как единство основания (unitas actus) обязательства⁶. Действительно, поручительство возникает из основания иного, чем главное обязательство⁷, и является акцессорным, то есть дополнительным по отношению к этому последнему.

Одно из следствий этих особенностей состоит в том, что исполнение обязательства основным должником не дает ему права какого-либо требования к дополнительному должнику (в приведенном примере поручителю), в то время как исполнение обязательства последним дает ему право полного возмещения от основного должника⁸: «Ясно, что во внутренних отношениях поручитель имеет право претендовать, чтобы все бремя легло на должника, за которого дано поручительство»⁹.

В российском праве этот признак асимметричной солидарности отражен в оговорке «если иное не вытекает из отношений между солидарными должниками» (п. 2 ст. 325 ГК РФ), которая исключает для отдельных случаев вычет доли, приходящейся на одного из содолжников, из общей суммы его регрессных требований к остальным должникам.

В отношении же конкретно поручительства данный признак выражен в установлении законной суброгации поручителя в правах кредитора (ст. 365, 387 ГК РФ)¹⁰. Если асимметричная солидарность имеет место практически исключительно в охранительных обязательствах, симметричная может присутствовать в обязательствах обоих типов – регулятивных (напр., п. 1 ст. 707, п. 1 ст. 1175 ГК РФ) и охранительных (напр., п. 3 ст. 1079, ст. 1080, п. 2 ст. 1081 ГК РФ).

Солидарность регулятивного обязательства чаще всего, если не всегда, является симметричной. Это, естественно, предполагает реальную возможность исполнения регулятивной солидарной обязанности в полном объеме каждым из содолжников. Если же лицо не обязано, да и не в состоянии произвести требуемое исполнение в регулятивном правоотношении, но тем не менее по закону или договору признается солидарно обязанным вместе с другим лицом, это означает, что оно всего лишь гарантирует исполнение последним, то есть обязывается к возмещению ущерба в случае неисполнения. Но в таком случае будет иметь место не что иное, как гарантийное¹¹ (а значит, охранительное) солидарное обязательство, которое может быть только асимметричным¹².

Пример

Так, если поручительство обеспечивает обязательство выполнить определенную работу или оказать услугу, очевидно, что поручитель, хотя и именуется солидарным должником, является таковым лишь в охранительном обязательстве, возникающем из неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства основным должником, будучи обязанным солидарно с последним по требованиям кредитора, возникшим из нарушения. Но он не обязан выполнить саму работу или оказать услугу за основного должника¹³. Ситуация, в сущности, не меняется (хотя она и не столь очевидна) также и в денежном обязательстве: ведь независимо от того, чт‘о является объектом предоставления, кредитор может обратиться с требованием к поручителю лишь «при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обеспеченного поручительством обязательства» (п. 1 ст. 363 ГК РФ)¹⁴.

Специфика конструкции солидарного обязательства эмитента и регистратора

Если с учетом изложенного проанализировать конструкцию солидарности, предусмотренную пунктом 4 статьи 44 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ "Об акционерных обществах" (далее – Закон об АО), можно заметить, что она сочетает в себе признаки обеих моделей, то есть выглядит как смешанная.

Признаки симметричной и асимметричной моделей

С одной стороны, согласно императивному предписанию абзаца 2 пункта 3 статьи 44 Закона об АО «в обществе с числом акционеров более 50 держателем реестра акционеров общества должен быть регистратор». Далее достаточно подробно регламентируются взаимные права и обязанности регистратора и акционеров в сфере ведения реестра¹⁵, что свидетельствует о наличии между ними прямых правовых отношений, не опосредованных участием эмитента¹⁶. Это признается и устойчивой практикой арбитражных судов, удовлетворяющих иски акционеров к регистратору о понуждении последнего внести соответствующие записи в реестр акционеров¹⁷. Уместно также вспомнить, что вся политика государства в рассматриваемой сфере с начала 1990-х годов была последовательно направлена на то, чтобы исключить возможность ведения акционерным обществом собственного реестра и ослабить степень зависимости регистратора от эмитента.

Поскольку, таким образом, у самого эмитента нет не только обязанности ведения и хранения реестра, но и права на это, он, очевидно, не является должником и вообще участником в соответствующих регулятивных отношениях с акционерами. Его обязанность здесь исчерпывается в обеспечении ведения и хранения реестра (п. 2 ст. 44 Закона об АО), то есть в передаче последнего регистратору, имеющему надлежащую лицензию. Ясно, например, что акционеры не могут требовать от эмитента списания или зачисления акций на их счета, регистрации новых владельцев акций в реестре акционеров: обязанность совершать эти действия лежит на регистраторе.

Тем не менее закон признает эмитента солидарным должником, наряду с регистратором, в охранительном обязательстве, в рамках которого реализуется ответственность за нарушения, допущенные при ведении и хранении реестра. На такой характер обязательства указывает, впрочем, и сама формулировка абзаца 1 пункта 4 статьи 44 Закона об АО: «Общество и регистратор солидарно несут ответственность за убытки, причиненные акционеру…».

Сказанное позволяет сделать вывод, что перед нами асимметричная модель солидарности и что солидарная обязанность эмитента выполняет функцию своего рода гарантии исполнения своих регулятивных обязанностей регистратором. Речь идет о гарантии в силу прямого указания закона. Для защиты интересов акционеров законодатель, в принципе, свободен в установлении подобной гарантии по своему усмотрению, хотя более справедливым и эффективным решением могло бы быть введение вместо этого, например, обязательного страхования ответственности регистратора.

С другой стороны, в том, что касается внутренних отношений солидарных должников после исполнения одним из них обязанности по возмещению акционеру убытков, в рассматриваемой конструкции присутствуют элементы и симметричной модели. Согласно абзацу 3 пункта 4 статьи 44 Закона об АО при вине обоих содолжников (эмитента и регистратора) бремя возмещенных акционеру убытков распределяется между ними в зависимости от степени вины каждого из них, а при невозможности установить степень вины каждого или в отсутствие вины обоих – в равных долях.

Подобное решение вызывает вопрос об основании возложения на эмитента части бремени ответственности во внутренних отношениях с регистратором: в чем именно может состоять его вина и что служит указанным основанием в случае отсутствия вины обоих содолжников.